«Сегодня один из вариантов проведения войны — это информационный формат»
Коронавирус гуляет по планете. От него, по данным на 10 февраля, погибли 813 человек, число заразившихся по всему миру превысило 37 тысяч. Все ждут панацеи от инфекции, но официальной информации о разработке вакцины пока нет, чем 2019-nCoV лечат в самом Китае, — тоже. Мы же решили узнать, кто и как этим занимался раньше, в период прежних вспышек опасных вирусов. Мой собеседник — бывший научный сотрудник НПО «Вектор». Именно там создавались препараты для противодействия американскому биологическому оружию, который создавался в конце 70-х годов прошлого века в сжатые сроки. Специалисты, работавшие в «Векторе», сравнивали процесс разработки боевых биологических средств с разработкой ядерного оружия.
Мой собеседник, который попросил не раскрывать его имени, рассказал о своем видении проблемы коронавируса, о том, как работали ученые в период расцвета предприятия и как выживали в 90-е.
— Скажите, с чем были связаны экстренные меры по созданию центра, который сегодня называется «Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор»? Наверное, тогда тоже произошла вспышка эпидемии неясного происхождения?
— Не совсем. В 1974 году партия и правительство создали Микробиопром СССР. Целая промышленная отрасль, которая должна была разрабатывать аналоги биологического оружия, создаваемого за рубежом, и средства противодействия этому. К делу были подключены сотни лучших специалистов страны. Мы разрабатывали средства и противодействия пандемиям, которые начали распространять в некоторых странах наши «заклятые друзья» из США.
— Тому есть доказательства?
— Немало. Взять хотя бы историю с индейцами, большинство которых умерло от оспы. 18 миллионов — это не шутка. До сих пор в Атланте работает специальная организация, самая сильная в мире, есть сотни биологических лабораторий по планете, где явно не помидоры выращивают. В конце концов, именно Штаты — единственные, кто не ратифицировал договор о запрете биологического оружия на планете. Еще нужны аргументы?
Для того чтобы защитить нашу страну от проникновения каких бы то ни было смертельных инфекций и был создан «Вектор» как головное предприятие Микробиопрома. Ситуация требовала не расслабляться. Она была настолько опасна, как и обстановка после создания американцами ядерной бомбы, когда СССР был вынужден в кратчайшие сроки создавать свою. Созданием ядерной бомбы руководил Курчатов, а создание средств противодействия биологическому оружию возглавил высочайший специалист в области молекулярной биологии и вирусологии Лев Степанович Сандахчиев. В Кольцове, под Новосибирском, было возведено более 200 научных корпусов, где работали лучшие из лучших. Когда я устраивался на работу в 80-е, конкурс сюда был 40 человек на место!
— Каких успехов успели достичь наши ученые за время работы «Вектора»?
— Мы вышли в передовики в области молекулярной биологии в планетарном масштабе. Именно здесь впервые был искусственно собран живой организм — плазмида, которая продуцирует интерферон альфа-2 лейкоцитарный.
— Что значит собран?
— Вручную, в лаборатории. Она была встроена в тело клетки, и клетка вслед за плазмидой научилась продуцировать основной белок иммунной системы. Получился универсальный инструмент для купирования любой инфекции.
Сегодня, как вы знаете, интерферон — основное действующее вещество большинства противовирусных средств. И тот же коронавирус, который сейчас распространяется по миру, тоже наверняка будут лечить интерфероном.
— Но ведь открыли интерферон не мы?
— Это так. И когда создали препараты, вводили его через кровоток. Но это был неправильный путь. «Вектор» в части интерферона решил принципиальную задачу — введение интерферона в организм через правильные «ворота» — через кишечник. Это самый естественный для него путь. Мы встроили плазмиду в тело бактерии бацилло субтилис, в результате чего к ее замечательным свойствам — способности подавлять практически все инфекционные агенты из рода бактерий и грибов — добавилась способность продуцировать еще и интерферон. Когда она находится в кишечнике, где начинается наша иммунная система, прямо в эту систему пролонгировано во времени и поступает интерферон.
— Эти препараты сейчас есть?
— Конечно. Несмотря на то, что американцы, которые разрушали нашу страну в 90-е, приложили много усилий, чтобы уничтожить и нашу микробиологическую промышленность. Вы не поверите, но Госдеп три года держал у нас свой офис! Было украдено многое. Руководство лабораторий по созданию новых препаратов раз в квартал ходило к новому руководству отчитываться.
— Так вам удалось все-таки хоть что-то сохранить?
— Не на тех они нарвались! Конечно, сохранили. Припрятать наши технологии от воров и превратить их затем в уникальную продукцию завещал нам Лев Сандахчиев.
— Для того чтобы создать противовирусные препараты, нужно было сначала иметь сами вирусы. Расскажите, как вы их получали?
— Мы привозили образцы инфекционных возбудителей и создавали на их основе вакцины и лекарства. Все инфекции, какие только существуют в мире, есть сегодня в коллекции «Вектора».
— Вы же первые создали вакцину против Эболы?
— Да, это так. И пока ее создавали, погибло несколько человек, военных микробиологов. В основном происходило это из-за усталости: кто-то разбил пробирку с зараженной кровью, кто-то укололся шприцем. Можно считать, что эти люди погибли на настоящем фронте, потому что та же Эбола — не простой возбудитель. Хоть официально это нигде не говорится, но я и многие мои коллеги считаем ее искусственно созданным веществом.
— Как это удалось узнать?
— Это элементарно, все ведущие специалисты знают, как отличить природную инфекцию от искусственной, знают даже, в какой именно лаборатории такие вещи могут быть созданы, потому что профессионалам известны почерки друг друга.
— Перейдем к коронавирусу 2019-nCoV. Официально говорится, что он природный — изначально распространялся только между летучими мышами, потом мутировал и перекинулся на человека. Говорят, что он очень похож на предыдущий коронавирус SARS — атипичную пневмонию, которая распространялась в 2002–2003 годах. А по-вашему, что он из себя представляет?
— Похоже, что тот, кто создавал нынешний коронавирус, просто усовершенствовал прежний результат.
— То есть нынешний 2019-nCoV — тоже рукотворный, по-вашему? Но какой смысл было китайцам создавать в своей лаборатории вирус, который в первую очередь бьет по ним самим?
— Анализируйте сами. Сегодня один из вариантов проведения войны — это информационный формат. Игрок разрабатывает стратегию и тактику, формирует вектор развития событий, делает определенные информационные вбросы. Сегодняшняя «бомба» взорвалась слишком непропорционально, с большим перекосом на Китай. Смотрите, кому это может быть выгодно? Может, тому, кто решил поставить «шлагбаум» на великом проекте тысячелетия «Один пояс, один путь»? Несмотря на то, что пока мы не слышали о заразившихся представителях иной расы, кроме китайцев, посмотрим, как будут развиваться события дальше. Шила в мешке не утаишь. Если инфекция была разработана в той же Атланте целенаправленно против жителей Поднебесной, это станет понятно через несколько месяцев.
— «Вектор» уже получил образец нового коранавируса для создания вакцины и лекарства от нее?
— Пока мне об этом неизвестно. Но думаю, что должны иметь, потому что два инфицированных китайца уже находятся на территории России.
— Опишите метод работы с таким веществами. Какие меры предосторожности требуются от сотрудников?
— Работают, как правило, военные микробиологи по особым правилам. Бригады прощаются с родными, как минимум, на полгода и безвылазно работают в лабораториях. Предварительно их прививают в специальной зоне, потом идет работа в полнейшей изоляции и после их снова отправляют на карантин, продолжительность которого связана с типом разрабатываемой вакцины. Из лаборатории вирус не должен проникнуть наружу.
— Можно сравнить сегодняшний «Вектор» с тем, который работал в 70–80-е годы?
— Безусловно это тот же «Вектор», но работает он не столь активно, как в те годы. По-моему, если есть задача реанимировать советский проект, надо воссоздавать предприятие в другом месте. Понимаете, санитарная зона здесь уже не та. Стройка жилых объектов подступает, и особо опасными экспериментами заниматься здесь уже нельзя.
— Как вы сами защищаетесь в период распространения инфекций?
— Своими препаратами, которые пьем для профилактики. Последний раз я болел лет 5 назад, температура подскочила до 40 градусов, но на следующий день все как рукой сняло. Спасибо нашему интерферону. Правда, есть такие инфекции, которые и он не возьмет. К примеру, к нынешнему вирусу, говорят, не возникает иммунитета. Если так дело пойдет, то люди будут повторно заражаться им, и в конце концов уровень смертности может достичь рекордного. Может, новая угроза эта станет поводом для того, чтобы наше правительство вспомнило о Микробиопроме?
