«Сексизм? Мне есть что сказать по этому поводу!»

Если Руслана Белого принято называть «отцом русского стендапа» (сами юмористы новой волны, конечно, потешаются над этим), то Юлии Ахмедовой, пожалуй, принадлежит звание матери этого жанра.

Она одной из первых начала популяризировать стендап в России, потом пестовала участников шоу «Открытый микрофон», а теперь выходит с новым проектом «Нам надо серьезно поговорить» (ТНТ).

В нем комедиантка будет сначала исповедовать девушку, у которой есть вопросы к парню, а потом со сцены стебать этого же парня на стендап-концерте, куда пара придет как бы невзначай.

«Телепрограмма» поговорила с Юлией Ахмедовой о новом детище, клинической депрессии и вредоносности юмора.

— На что чаще всего жалуются девушки, приходящие в шоу?

— Пар много, и проблемы у всех свои. Но когда мы выбираем участников для шоу и мониторим их проблему, как правило, оказывается, что пар с подобными сложностями не так уж и мало.

Например, никогда не думали, что проблема «мой муж играет в компьютерные игры» настолько популярна. А в итоге к нам обратились как минимум еще шесть девушек с такой проблемой. Значит, надо ее брать, потому что это не единичный случай.

— Как бы вы определили жанр проекта?

— Это просто развлекательное шоу на стыке двух жанров — стендапа и реалити.

— В проморолике, где вы со сцены разоблачаете некоего Ильдара, возникает ощущение, что ситуация срежиссирована, а его удивление излишне нарочитое. Это точно не постановка?

— Странно делать вывод по промо программы, где нарезано несколько секунд шоу.

Фраза «девушки с улицы» звучит не очень привлекательно, но девушки самые обычные, которые пишут нам на почту о своих проблемах. Потом мы выбираем из них самые интересные истории.

Мне нравится делать этот проект только потому, что в нем принимают участие реальные люди. Когда ты выходишь выступать и не знаешь, какая реакция тебя ждет — уйдет этот мужчина или как-то психанет, — ты получаешь определенный кайф от этого.

Для меня это что-то новое. Я даже не рассматривала идею, чтобы взять фиктивные пары.

— Как приход в ваш проект может повлиять на отношения внутри пары, если они уже токсичные?

— Я думаю, что серьезно — никак. Мы разбираем проблемы с участниками в шоу, потом находимся на связи с ними, и у многих положительные изменения в отношениях.

Расстались только двое, но они изначально находились на грани расставания, и участие в шоу для девушки было последним шансом донести свои слова до молодого человека.

В основном к нам приходят пары, которые любят друг друга, у них счастливые отношения, но есть одно маленькое «но». Вот оно-то бесит и раздражает женщину.

— Что бы вы могли сказать сексистам, которые увидят проект и скажут: «Да что эти бабы вообще понимают в отношениях? Надо мужика слушать, тогда все ровно будет!»

— В мой круг общения не входят такие люди, поэтому вряд ли я вообще буду отвечать на такие высказывания.

— Вам с подругами часто приходится серьезно говорить на тему личных отношений? Вы открыты для таких бесед?

— Все подруги обсуждают отношения. С кем же еще их обсудить, как не с подругами?!

— С какими проявлениями хамства, сексизма или харассмента вам лично приходилось сталкиваться?

— Это очень сложный вопрос и тема для отдельного интервью. В двух словах об этом не расскажешь. Мне есть что сказать по этой теме. Весной ответы на многие вопросы вы можете найти в моей новой концертной программе «Нет харассменту!».

— Юмор может обидеть, ранить или оскорбить человека?

— Нужно просто знать грань. Она у всех разная. Так же как и чувство юмора у всех разное. Кто-то воспринимает жесткие шутки, а кто-то нет. Соответственно кто-то обижается, а кто-то нет. Юмор, безусловно, может обидеть, может даже развить какие-то комплексы.

— Что может сильнее всего обидеть лично вас?

— Двуличие и непорядочность по отношению ко мне.

— Клара Новикова и Елена Степаненко — это пошлость?

— Я не думаю, что правильно таким критерием, как пошлость, оценивать творчество людей. Я не могу ответить на этот вопрос, потому что их выступления я смотрела, будучи маленькой.

Сейчас, для того чтобы сделать вывод, мне надо как минимум посмотреть их выступления. Я не из тех людей, которые просто поливают грязью, даже не увидев продукт.

— Есть ли у вас какие-то комплексы, от которых хотелось бы избавиться сильнее всего?

— Сейчас уже нет у меня комплексов. Я думаю, что в таком возрасте уже скорректированы все комплексы, к ним привык и не воспринимаешь их как что-то нездоровое.

— Вместе с комиками Русланом Белым и Тимуром Каргиновым вы стали совладелицей стендап-клуба StandUp Store на Петровке. Это прибыльное дело?

— Мы пока развиваемся, поэтому особо прибыльным наше дело не назовешь. Но думаю, что в перспективе это может приносить хорошую прибыль. Жанр стендапа сейчас очень популярен.

— В ваших монологах нередко звучит слово «депрессия». Это серьезная проблема?

— Для меня да. У меня диагноз «клиническая депрессия», я пью антидепрессанты и наблюдаюсь у специалистов. Нет причины этому. Когда я об этом говорю, это не просто ради моды на слово.

— Нередко в Инстаграме вы выкладываете фото с серфинга. И даже открыли на Шри-Ланке школу серфинга. Чем вас привлекает этот спорт?

— Серфинг и катание на доске — для меня это свобода. Мне нравится эта субкультура, нравятся серферы — добрые открытые люди. И когда ты ловишь волну, то любые социальные границы стираются, ты разговариваешь со всеми на одном языке. А океан для меня — это некое лекарство, он спасает от депрессии, смывает негативные эмоции.

— К родителям в Воронеж часто получается выбираться? И когда последний раз их удивляли?

— Не так часто, как хотелось бы. Бываю там два-три раза за полгода. А удивятся они тому, что у меня выйдет новое шоу. Мы не обсуждаем мое творчество, поэтому они не знали, что я готовлю его. Но увидели промо и теперь с нетерпением ждут.

Видео дня. Как Анатолий Васильев простил неверную жену